Данная рубрика посвящена всем наиболее важным и интересным отечественным и зарубежным новостям, касающимся любых аспектов (в т.ч. в культуре, науке и социуме) фантастики и фантастической литературы, а также ее авторов и читателей.
Здесь ежедневно вы сможете находить свежую и актуальную информацию о встречах, конвентах, номинациях, премиях и наградах, фэндоме; о новых книгах и проектах; о каких-либо подробностях жизни и творчества писателей, издателей, художников, критиков, переводчиков — которые так или иначе связаны с научной фантастикой, фэнтези, хоррором и магическим реализмом; о юбилейных датах, радостных и печальных событиях.
За два дня до дня рождения Жюля Верна получил сообщение:Второй Международный Конгресс Verniano, посвящённый необыкновенным путешествиям Жюля Верна, пройдет в городе Гавана, Куба, 28, 29 и 30 июня 2017 года.
На Конгресс приглашаются заинтересованные творчеством Жюля Верна, а также те, кто готов представить материалы своих исследований. Приём заявок проводится в формате Word (язык: испанский, французский, английский), направленных на электронный адрес info@shjv.org с указанием темы сообщения на Конгрессе. В письме необходимо указать следующие данные:
— Заголовок сообщения.
— Полное имя докладчика
— Электронную почту и данных автора или авторов.
— Резюме сообщения (до 200 слов).
Организаторы направят вам по электронной почте подтверждение о получении заявки.
ВОКРУГ ПЬЕСЫ "ВОКРУГ СВЕТА..."
Евгений Брандис: В 1874 Жюль Верн в соавторстве со знаменитым тогда драматургом Адольфом Деннри предпринял ещё одну попытку перенести роман на театральные подмостки. Пьесу поставили на сцене парижского театра "Порт-Сен-Мартен", позже в "Шатле". По ходу действия на сцене появлялись паровоз и слон. Это потрясало зрителей сильнее, чем сегодняшние многомилионные голливудские проекты! Литературные достоинства жюльверновского произведения отступили на второй план. На первый вышли костюмы и новинки театральной машинерии. Пятнадцать сменяющихся задников позволяли зрителям переноситься из Лондона на Суэц, из Индии в Китай, из Сан-Франциско в кишащий змеями грот на острове Борнео.
Знаменитая французская писательница Жорж Санд, посмотрев спектакль со своей внучкой, писала: "Пьеса Верна забавна и динамична. Это детский спектакль, однако хорошо поставленный и очень смешной".
Критики благосклонно приняли постановку... Впрочем, не все были доброжелательны. Газета La Vie parisienne язвительно писала: "Дымоход, полупаровоз, четверть слона, звук взрыва, холстина, изображающая волнение моря, смехотворный балет, грубые шутки и банальная сентиментальность — и так путешествуют вокруг света на протяжении двухсот представлений!" Но спектакль по пьесе Жюля Верна даже превзошёл этот показатель: к началу XX столетия только в Париже его играли 2000 раз! Кроме того, пьеса с успехом шла за границей — в Лондоне, Нью-Йорке, Риме".
"...Постановка спектакля («большой обстановочной приключенческой феерии») в России состоялась в конце 1875 года на сцене Общедоступного (Народного) театра, а в следующем году она была опубликована на русском языке издательством В.С. Курочкина (в переводе С.В. Танеева). В Париже с 1874 по 1940 год спектакль был поставлен более 3600 раз (в том числе в театре «Порт-Сен-Мартен» — 2250 раз); он ставился также за границей – в Лондоне, Нью-Йорке, Риме, Петербурге, Москве, других крупных и провинциальных городах Европы и Америки в течение нескольких десятилетий".
ГЛАЗ НЕ ОТОРВЁШЬ... ДО ЧЕТВЁРТОЙ КАРТИНЫ
Два впечатления русских зрителей пьесы, точнее — спектакля-феерии в пяти актах и пятнадцати картинах, с прологом по роману "Вокруг света в 80 дней", в постановке французов:
Николай Семёнович Лесков (1831-1895), русский писатель.
Из письма сыну из Парижа: "...Это такое представление, что глаз не отведёшь".
Н.С. Лесков в конце 1874 года становится членом особого отдела Учёного комитета министерства народного просвещения по рассмотрению книг, издаваемых для народа. В его обязанности входило рецензирование книг, направляемых в библиотеки и читальни. В 1875 году Лесков ненадолго выехал за границу, тогда, скорее всего, посмотрел пьесу и написал из Парижа сыну Андрею (1866-1953). Столь восторженный отклик писателя адресован мальчику, которому, судя по году рождения, ещё не исполнилось и 10 лет.
Михаил Григорьевич Гребенщиков (1854-1888), беллетрист и публицист.
"...Русский язык далеко не редкость в столице Турции: во французском книжном магазине приказчик заговорил со мной на самом правильном русском языке и тотчас предложил женевские и лондонские подпольные издания...
— Мы снимаемся завтра, в четыре часа пополудни, встречает нас радостною вестью командир, после чего я, конечно, отправляюсь ночевать на берег.
Прежде всего, еду занять номер в "Византии". Гулять поздно, в театр идти рано, и поэтому спускаюсь в общую гостинную почитать газеты...
Кстати, пора идти в театр, широковещательная афиша которого обещает исполнение труппою парижских артистов известной феерии "Путешествие в восемьдесят дней вокруг света" с блестящей постановкой и новыми костюмами. Беру билет и вхожу в партер. Дырявый потёртый занавес, изображающий поверженного Мефистофеля и парящих гениев, напоминает своим убогим видом балаганы, в которых показывают толстых девиц и даются представления шпагоглотателей. Оркестр отделён железной решёткой, какие ставят у нас вокруг могил. Публики мало, но без англичан и здесь дело не обходится. Держат себя зрители довольно свободно: какой-то турок снял туфли и поджал ноги калачиком. Но ещё бесцеремоннее музыканты: они складывают верхнее платье на кресла первого ряда, кричат, хохочут на весь театр и вообще чувствуют себя, как дома. Наконец, увертюра сыграна, взвивается занавес, и представление начато. Смею уверить, что артисты Малафеева и Лейферта — просто Ольриджи и Тальма по сравнению с актёрами Константинопольского муниципального театра. Блестящая обстановка и новые костюмы способны вызвать улыбку у самого нетребовательного зрителя, и английские лорды более смахивают на переодетых извозчиков, чем на аристократов. Высидеть дольше четвёртой картины оказывается положительно невозможно, тем более, что со сцены несёт запахом плохо содержимой конюшни. В силу сих обстоятельств, перекочёвываю в кафе-шантан "Concordia"..."
Источник:Гребенщиков, Михаил Григорьевич. Путевые записки и воспоминания по Дальнему Востоку / [Соч.] М. Г. Гребенщикова. — СПб. : Тип. Я. И. Либермана, 1887. — [4], 271 c.
Примечание: Пьесу М.Г. Гребенщиков, скорее всего, смотрел (начал смотреть) в Константинополе в 1885 или 1886 году. Дело в том, что перед книжным изданием 1887 года "Путевых заметок..." в 1886 году в журналах "Наблюдатель" и "Дело" публиковались фрагменты этих путевых воспоминаний М.Г. Гребенщикова, сопровождавшего переселенцев в качестве "журнального работника", во время его путешествия из Одессы во Владивосток. Регулярные рейсы Одесса – Владивосток пароходов Добровольного флота, доставлявших переселенцев в Южно-Уссурийский край морским путём, начались в 1882 году. На дорогу в Приморье уходило от 40 до 50 дней.
Для интересующихся историей театра пробую прокомментировать фразу из путевых воспоминаний М.Г. Гребенщикова: "...артисты Малафеева и Лейферта — просто Ольриджи и Тальма".
Ольридж — знаменитый американский чернокожий трагик, гастролировавший в России, "...исполнявший как никто трагические шекспировские роли, бывший единственным королемъ Лиромъ и Отелло", был дружен с Тарасом Григорьевичем Шевченко. (См.: Очерк С. Елпатьевского "Ольридж и Шевченко" с рисунком Л.О. Пастернака для сборника "Клич" (1915).
Примечание для заинтересовавшихся изданием "Клич": на Алибе имеется несколько предложений: Клич. День печати. Сборник на помощь жертвам войны. Под редакцией И.А. Бунина, В.В. Вересаева, Н.Д. Телешова. Москва. Типография А.А. Левенсон. 1915 г. 240 с.
Тальма Франсуа-Жозеф, французский актер (1763-1826). В дни прощания с великим актёром летописец "Комеди Франсез" писал: "Кортеж был величественный: должно быть, треть населения Парижа следовала за гробом, так велики были толпы людей от дома покойного до самого кладбища. Все писатели, художники, несколько депутатов, многие члены Академии и все артисты столичных театров сочли долгом почтить память этого бессмертного трагика и лучшего из людей".
Про упомянутых Гребенщиковым артистов Малафееву и Лейферта ничего не смог найти, зато про их предков (или старших родственниках) вот что сказано:
"...Постепенно владельцами балаганов становились и русские, вытесняя итальянцев, французов и немцев... Со временем русские владельцы балаганов на гуляньях стали занимать главенствующее положение. Сами балаганы всё чаше приобретали новые названия, их уже называли «народными театрами»... В Петербурге балаганным делом также занимались русские предприниматели. Двое из них — В.М. Малофеев и А.В. Лейферт — возглавляли крупнейшие театры этого типа. В.М. Малофеев был владельцем лесных складов, поставлял материал для строительства балаганов и участвовал в самом строительстве. Будучи человеком предприимчивым, он понял что эксплуатация балагана может быть делом выгодным и, присмотревшись, как ведут дело старые балаганщики, сам решил им заняться. Он выстроил театр, вмещавший более тысячи зрителей... А.В. Лейферт владел типографией и ссудной кассой. Он построил большой театр, назвав его «Развлечение и польза». При этом говорил. «Развлечение — зрителям, а польза — мне».
Le tour du monde en 80 jours, Theatre de la Porte-Saint-Martin, drame de MM. d'Ennery et Jules Verne : 1. Le cortege de la deesse Kali, Passepartout, 2. Les indiens Pawnies, Annibal Corsican, 3. La necropole Bundelkund, 3e tableau, 4. L'Henrietta sombrant, 5. Grand ballet, 7e tableau, M. Fix, 6. La station de Kearney, 9e tableau, 7. La grotte des serpents a Borneo, 6e tableau, 8. Escaliers des Geants, 10e tableau : [estampe] / dessin de M. Lix [sig.] ; croquis de M. Scott ; A. Daudenarde [sig.]
Завершаю жюльверновскую "кругосветку" песней из кинофильма "Вокруг света за 80 дней" (1956).
Музыка и слова — Victor Young and Harold Adamson. Для пения "дуэтом" на выбор предлагаю восемь исполнений:
Прочитав крохотную заметку «Будет музей судоходства», опубликованную в первый день 1988 года в газете «Дальневосточный Комсомольск» (в то время я жил в Комсомольске-на-Амуре), решил обратиться в Совет вновь создаваемого музея с вопросами о Ефремове. Воодушевило меня к этому, опубликованная в заметке, просьба ко всем речникам, ветеранам флота предоставить документы, отражающие историю развития судоходства на Амуре. «А чем, — думаю, — чёрт не шутит! Вдруг кто-то что-то вспомнит?» Мне самому в то время было известно немного о пребывании И.А. Ефремова на Дальнем Востоке в 1924, 1931 годах и в Якутии в 1934, 1935 годах:
От Е. Брандиса и Вл. Дмитриевского (из книги «Через горы времени». 1963 г.)
«Тогда, по совету старых морских волков, панибратством с которыми он чрезвычайно гордился, Ефремов решил поехать во Владивосток. <…>
Никакого корабля для вождения Ефремову, конечно, не доверили. Пришлось поступить старшим матросом на кавасаки — парусно-моторное судно — с гордым названием «Третий Интернационал». Принадлежало оно Камчатскому акционерному обществу и предназначалось для снабжения солью рыбацких промыслов и транспортировки рыбы. <…>
…Грязное, тесное, провонявшее рыбьим жиром суденышко. Но шло оно по бескрайним океанским дорогам… имея по одному борту остров Сахалин, а по другому японский Хоккайдо, к берегам Охотского моря, в далёкий порт Аян.
Матрос Ефремов, стоя на вахте, видел закаты, когда солнечный диск, огромный, как колесо, ныряет в темно-багровую волну. <…>
...Где только он не побывал в эти годы! <…> … в почти неизведанных областях северного Сихотэ-Алиня и Амуро-Амгуньского междуречья, в центральных областях горной Якутии и Восточной Сибири, в том числе в труднодоступной Верхне-Чарской котловине».
От Георгия Георгиевича Пермякова (из публикации: Ланин Г. «Приключения. Опасности. Много науки» // Молодой дальневосточник. — 1966. — № 59-60):
«…Иван Антонович Ефремов давно живет в Москве. Но много раз бывал в Хабаровске, иногда проездом, а в 1931 году долгое время работал здесь вместе с выдающимся ученым, профессором Е.В. Павловским. Застать Ефремова дома очень трудно. Прошло несколько дней, прежде чем удалось поговорить с писателем по телефону.
— Для газеты «Молодой дальневосточник»? — спросил автор «Лезвия бритвы», сильным, хорошо слышным голосом. — Для читателей Хабаровского края? Комсомольска, Охотска, Николаевска? С великой охотой, ваш приокеанский край я люблю, всегда о нём вспоминаю. Охотно поговорю, добро пожаловать, но только не сегодня, занят с американскими учеными.
И вот назначено время, и мы на просторной и прямой, как стрела улице Губкина, у многоэтажного красивого дома. Звоню в квартиру № 40. Дверь открывает пожилая женщина. Вскоре в вестибюль выходит высокий крупный мужчина с открытым приятным лицом, более похожий на силача-борца или тяжелоатлета, чем на писателя.
— Здравствуйте, — приветливо говорит он, протягивая большую, словно отлитую из чугуна, руку. — Жду вас.
Ефремов в строгом синем кителе, облегающем его богатырскую с узкой талией широкоплечую фигуру. На блестящих золотых пуговицах выпуклые якоря. По дороге в кабинет Иван Антонович, поймав мой взгляд, говорит:
— Я в прошлом моряк. Был когда-то матросом, затем штурманом, ходил даже капитаном на старом кавасаки по тяжёлому Охотскому морю от Сахалина до Аяна <…>».
«…— Иван Антонович, читатели нашей газеты живут во всех уголках приокеанского края. Им будет интересно узнать, в каких местах и когда вы бывали на Дальнем Востоке.
— О моих плаваниях по морям Тихого океана вы уже знаете. Это было в 1924 году, когда мне стукнуло семнадцать. В 1931 и 1932 годах я плавал по дальневосточным рекам Горин, Эвур, Лимури, на озерах Кизи и Эворон, изучал берега Амура от села Средне-Тамбовское до Софийска и ниже. Помню, ещё тогда по Амуру ходили допотопные заднеколесные пароходы. Бывал и в селе Пермском, за год до основания Комсомольска: Какой подвиг совершили молодые люди на Амуре! — восхищенно говорит Иван Антонович. — Какой город воздвигли! — и он подробно расспрашивает о современном, каменном Комсомольске.
По просьбе Ивана Антоновича рассказываю ему новое о Хоре, Амурске, Имане, Бикине, Вяземском, Аяне и Охотске, а также о Николаевске, где бывал Ефремов. Потом слово переходит к хозяину кабинета.
— Вы знаете, в 1931 году я работал при Хабаровском крайисполкоме, организуя геологическую экспедицию. Жил у вас с июня по октябрь. Мы тогда были в Хабаровске вместе с профессором Евгением Васильевичем Павловским. Помню, 35 лет назад был Хабаровск небольшим городом с деревянными тротуарами, земляными улицами и почти совсем без машин. По вашему городу мы вместе с профессором Павловским скакали на маленьких диких лошадях, привезенных из Бурятии. Можно рассказать и о многих забавных случаях в Хабаровске. Книги о вашем крае я всегда читаю, люблю Арсеньева и хорошо помню, как трудно приходилось ему. А я ведь лет на 35 моложе Владимира Клавдиевича. В юности своей я ещё путешествовал на почтовых тройках, не знал радио и во все экспедиции ходил только пешком. О вертолётах тогда писали лишь в фантастических книгах <…>».
От Ивана Антоновича Ефремова (статья "Иван Ефремов: познавать диалектику жизни" // «Техника – молодёжи», № 3, 1982 год.)
«...Когда-нибудь я напишу о своих первых плаваниях на Тихом океане. О том, как восемнадцатилетний матрос, попавший в одну компанию со всякой шпаной, сумел отстоять своё достоинство благодаря врождённой силе и боксёрскому умению; как он за краткое время стоянок в Японии увидел нечто гораздо более интересное, чем портовые кабаки, и впервые смог понять если не куда ему надо идти в жизни, то какой стороны её держаться (я имею в виду сторону эмоционально-психологическую)».
Первое письмо я отправил в Хабаровск на адрес Управления Амурского пароходства.
На сохранившемся у меня черновике письма дата не проставлена, но это было самое начало января 1988 года. То есть сразу после прочтения заметки о создании музея.
Буря В.П. — Трошину А.В., начальнику службы судового хозяйства Управления Амурского пароходства. Хабаровск.
Здравствуйте, уважаемый Леонид Андреевич!..
[Опускаю слова приветствия, извинения, представления себя и прочие обязательные фразы. Сразу к сути просьбы.]
<…> 1. Известно, что в 1931 году до с. Пермского, пункта откуда отправился отряд Нижне-Амурской экспедиции, из Хабаровска геологи добирались пароходом. Есть ли какие-нибудь документы, воспоминания о связях Амурского пароходства с геологами (экспедициями) по доставке их грузов, снаряжения, лошадей?
2. Сам И.А. Ефремов в 1923 году сдал экзамены на штурмана каботажного плавания при Петроградских мореходных классах. Весной 1924 года приезжает во Владивосток. Из-за отсутствия судов, даже квалифицированные моряки работали на берегу. И Ефремов, штурман без стажа работы, становится матросом на парусно-моторном судне «III-й Интернационал» (в другом месте написано «старом кавасаки»). До осени плавал по Охотскому морю, заходили в Николаевск-на-Амуре.
Можете ли Вы добавить что-нибудь к этой информации?
__________________
Трошин А.В. — Буре В.П.
Уважаемый Виктор Петрович!
Относительно службы И.А. Ефремова на судах Николаевского-на-Амуре морского порта должен Вас разочаровать. Порт относился к Морскому ведомству, у него своя история и потому я его судами интересовался вскользь. Лучше всего этот вопрос Вас осветит николаевский капитан Н.Н. Кошелев, Действительный член Географического общества СССР. У Николая Николаевича эти сведения Вы можете получить. Его адрес: Николаевск-на-Амуре <…>
Что касается вопроса на каком судне в июне 1931 г. ехал И.А. Ефремов из Хабаровска в Пермское, а затем в Н. Тамбовку, то в этом году ходили на линии Хабаровск-Николаевск два заднеколёсных парохода «Колумб» и «Рыбак» и п/х «К. Маркс»; на линии Благовещенск–Хабаровск–Николаевск работали п/х п/х «Чичерин», «Ильич», «Дзержинский», «Коминтерн», «Профинтерн», «Калинин» и «Куйбышев». На любом из них он мог ехать.
У геологов был свой флот. Главным образом это были маломерные катера с допотопными «болиндерами». Звались они географическими названиями: «Буреец», «Сихотэ-Алинь», «Тянь-Шань». Был и традиционный «Геолог». Флот стоял на учёте в Судоходной инспекции Амурского бассейна. Её адрес: Хабаровск <…>. Начальник – Георгий Томич Лаподуш.
Как видите, я Вам помог весьма скромно! Но, что имею, тем и делюсь.
С уважением, Ал. В. Трошин. (подпись)
17.01.1988 г. [Восстановлена по почтовому штемпелю на конверте].
__________________
Кошелев Н.Н. — Буре В.П.
Странная манера у Вас знакомиться — что Вы?, кто Вы? Ни слова. Ладно!
Знавал я одного Ефремова, но механика. Умер, приблизительно, в 1970 г., уже не спросишь!
Советую Вам обратиться по адресу Москва <…> Жежеренко Леонид Андреевич.
Сошлитесь на меня и передайте привет. Есть ещё музей ДВ пароходства во Владивостоке.
Н. Кошелев, действит. Член Географ. Об-ва. (подпись)
28 января 1988 г.
__________________
Жежеренко Л.А. — Буря В.П.
Уважаемый Виктор Петрович!
Признаюсь, Ваше письмо для меня было несколько неожиданным, как и содержание письма. Да, я плавал в Дальневосточном пароходстве в 1924 г., но такого судна «III-й Интернационал» никогда не встречал. По всей вероятности, если такое судно и было, то это был портовый буксир, в те времена часто маленькие суда носили громкие названия, а может быть это был пароход Амурской флотилии.
Что же касается «старого кавасаки», то таких рыболовецких судов было много на рыбных промыслах, особенно на ловле крабов на западном берегу Камчатки.
В Вашем письме меня удивило то, что И.А. Ефремов какое-то время был моряком — штурманом дальнего плавания.
В его биографиях, которые мне доводилось читать, нигде об этом не сказано и не упоминалось. И.А. Ефремов везде проходит как учёный-палеонтолог, иногда геолог. Почти все его рассказы вплоть до «Лезвия бритвы» читал, в своё время они произвели на меня большое впечатление, как, например, «Тени минувшего».
Но вот одна особенность: В тридцатые или сороковые годы было выпущено два тома «Мира приключений», и в одном из томов был помещён довольно большой рассказ «Катти Сарк» — это о знаменитом клипере, который во второй половине прошлого века бороздил океанские воды и ставил рекорды скоростных переходов из Австралии в Англию.
В рассказе грамотным морским языком описана была история этого судна вплоть до продажи его в Португалию, создания общества «Катти Сарк» и установки в доке в Лондоне, как музея.
Я удивился тому, что И.А. Ефремов, сугубо береговой человек, совершенно другой профессии, так грамотно написал такую эпопею морского знаменитого парусника.
С удовольствием помог бы Вам в Ваших поисках, но, к сожалению, у меня никаких сведений Вас интересующих нет.
С уважением (подпись)
19.02.88 г. г. Москва
[P.S.] Всем известный ледорез «Ф. Литке» после того, как он был поднят (он был затоплен белогвардейцами в Белом море) и отремонтирован, получил новое название «III-й Интернационал», но в Охотском море «Ф. Литке», вновь так переименованный, плавал только в 1929-32 годах. В 1934 году «Ф. Литке» прошёл арктическими водами с востока на запад и остался в Архангельске, где был пущен на слом.
__________________
Лаподуш Г.Т. — Буре В.П.
(Отпечатано на бланке Министерства речного флота РСФСР. Судоходная инспекция Амурского бассейна)
Тов. В.П. Буря
Виктор Петрович, судоходная инспекция Амурского бассейна архивами позднее 1945 года не располагает и подтверждения участия судов судоходной инспекции в указанной Вами экспедиции найти не удалось. Оказать такую помощь, я считаю, может автор книги «Русловой процесс и водные пути Нижнего Амура» Соловьев Иван Александрович, который изучению и исследованию Нижнего Амура посвятил много труда и времени. Он был непосредственным участником некоторых экспедиций того времени. Его адрес: Владивосток <…>
Желаю успехов в Вашем благородном труде
Начальник инспекции (подпись) Г.Т. Лаподуш.
25.01.88 г.
__________________
Соловьев И.А. – Буре В.П.
Здравствуйте, глубокоуважаемый Виктор Петрович!
Вы спрашиваете об И.А. Ефремове, занимавшегося исследованиями Амура в 1931 году. Я в низовьях Амура появился в 1937 году. Прошёл по нему много раз. Написал по нему и Амурскому лиману три книги и ни в одной из них нет ссылок ни на материалы ни на литературные источники И.А. Ефремова.
Ни от кого либо ранее, с кем я встречался на Амуре, работавших на Амуре, о И.А. Ефремове я тоже ничего не слыхал.
Что касается моих книг, то они с грифом «Для служебного пользования» и в продажу не поступали, а рассылались по списку. Они имеются в Хабаровском географическом обществе и Хабаровском краевом государственном архиве.
Жаль, что ни чем не могу Вам помочь
О5.02.88 г. (подпись) И. Соловьев
__________________
Продолжение моих эпистолярных поисков читайте в следующем выпуске колонки.
В иллюстрациях использованы фотографии:
Вид Владивостока с бухты Золотой Рог в начале XX века.
Евгений Павлович Брандис (1916-1985) — прозаик, литературовед, критик, библиограф; один из ведущих специалистов в области зарубежной литературы, историк и теоретик детской литературы и НФ; авторитет по творчеству Жюля Верна. Окончил филологический факультет ЛГУ (1939), кандидат филологических наук. Работал в Государственной публичной библиотеке им. М.Е. Салтыкова-Щедрина в СПб. Почётный член Жюльверновского общества (Франция).
Георгий Георгиевич Пермяков (псевдоним Г. Ланин) (1917-2005), прозаик, краевед, переводчик и преподаватель китайского и японского языков. Под псевдонимом Г. Ланин написал несколько приключенческих произведений с элементами научной фантастики: «Синий тарантул» (1957), «Красная маска» (1958), «Остров алмазов» (1963); автор краеведческих книг: "Голубые звезды. Занимательное краеведение" (1959), «Тропой женьшеня: Рассказы и очерки о В. К. Арсеньеве» (1965), «Тигровый камень» (1974), опубликовал мемуары о своих встречах с последним императором Китая Пу И («Император Пуи. Пять лет вместе») и повесть «Отряд 731»).
Письма Е.П. Брандиса, адресованные Г.Г. Пермякову, ныне хранятся в фонде Г.Г. Пермякова в Хабаровском краевом музее им. Н.И. Гродекова в одном конверте с письмами И.А. Ефремова тому же адресату. Именно Ефремов рекомендовал Пермякову обратиться к Брандису, как к критику и знатоку фантастики. На одном из писем Е.П. Брандиса чёрной тушью указан номер фонда: ГМДВ КП 12064/1470. Письма Е.П. Брандиса имеют пометы красным карандашом, сделанные рукой Г.Г. Пермякова: даты написания писем, подчёркнутые строки. В настоящей публикации эти подчёркивания выделены курсивом.
Евгений Брандис — Георгию Пермякову Письмо первое от 8 сентября 1962 года
Уважаемый Георгий Георгиевич! Ваше письмо (от 24 июля) получил только сегодня и сразу же спешу на него ответить. Дело в том, что я давно уже переехал на другую квартиру и потерял связь с жильцами, которые попали на моё место. В конце концов, кто-то занёс это письмо в Союз писателей и мне оттуда позвонили. Ваше послание с высокой оценкой моей работы (сам я отношусь к ней прохладно) очень тронуло меня. Критику редко приходится получать такие длинные, обстоятельные и, главное, похвальные отзывы. Но фантасты и любители этого жанра, как я убедился, люди особого склада и, если хотите, особой касты, для которой общепринятые законы не существуют. И это хорошо! Я знаю много таких энтузиастов, как Вы, рассеянных по разным уголкам нашей обширной страны. Пишут мне любители фантастики, читающие книги наших писателей в оригинале, даже из ГДР и Италии. Я не сомневаюсь, что таких любителей на белом свете очень много, и это верный залог того, что жанру принадлежит будущее. Главная беда — обилие штампов и графоманов. Чем больше читаешь произведений, тем страшнее становится: уж очень много общих мест! И они особенно бросаются в глаза потому, что научно-фантастических книг в общем потоке не много.
Суждения Ваши интересны и многое из того, что Вы пишите, я постараюсь принять к сведению на будущее. Не согласен, правда, с Вашим критическим отношением к романам А. Толстого. "Аэлита" написана прекрасно и при всей своей наивности — с точки зрения сегодняшнего дня — выдержала проверку временем и читается очень усердно и сейчас. "Гиперболоид" гораздо хуже, но ведь это роман нарочито плакатный и памфлетный и, как таковой, вызвал к жизни целое направление в советской фантастике. Ко всякому явлению следует подходить исторически.
В статье, которая попала Вам на глаза, не всё одинаково удачно, многое я написал бы сейчас иначе и, вероятно, лучше, но так или иначе, это первый очерк исторического обзора советской научно-фантастической литературы и, по-видимому, всё же сыграл какую-то положительную роль.
Несколько слов о себе. Я старше Вас на три года, значительно ниже ростом, близорук, лысину (теперь уже безуспешно) пытаюсь прикрывать прядью, пущенной на косой пробор, за границами не бывал, имею очень скромный жизненный опыт, т.к. со студенческих лет судьба сделала меня кабинетным работником. Раньше доцентствовал (читал Зарубежную литературу), а последние 10 лет занимаюсь исключительно литературным трудом. Фантастика — только одна из многих тем, которыми я занимаюсь. У меня много статей (особенно предисловий) о классиках английской, французской, немецкой и швейцарской литературы. Есть книга "Жюль Верн", изданная в 1956 году*. С неё-то и началось увлечение научной фантастикой. Книга "Жюль Верн", в перепечатанном и расширенном виде, в начале следующего года выйдет повторным изданием. Вероятно, одновременно появится и книга "Через горы времени" (о творчестве И. Ефремова), написанная в соавторстве с Вл. Дмитриевским. Вместе с ним я написал ещё несколько статей о фантастике: "Сибирские огни", 1961, № 11; "Октябрь", 1961, № 11; "Звезда", 1961, № 12; альманах "Хочу всё знать", вып. 4 (1961). Была у меня ещё статья о Ефремове ("Звезда", 1959, № 4) и разные мелочи на эту тему. Кстати, в журнале "Нева" (1962, № 4) — изложение дискуссии, которая может Вас заинтересовать. В настоящее время переключился на совершенно другую тему — пишу для "Жизни замечательных людей" книгу об украинской писательнице Марко Вовчок**. Между прочим, и к этой книге привёл меня старик Жюль Верн: Марко Вовчок переводила когда-то его романы и перевела их не менее 15. Это и заинтересовало, а потом она увлекла и сама по себе.
Как в дальнейшем сложится, ещё не знаю, но со временем буду, наверное, опять писать о научной фантастике. А Ваш роман, конечно, буду рад получить и заранее за него благодарю***.
Вот, пожалуй, и всё. Отвечать Вам таким же длинным письмом я просто не в состоянии — на это нет у меня ни времени, ни энергии. Запишите мой правильный адрес: Ленинград, д. 88, Канал Грибоедова 9, кв. 82.
С приветом и наилучшими чувствами
Е. Брандис
P.S. Обратите внимание на очень интересную статью И. Ефремова "О литературе будущего" в "Вопросах литературы", № 8.
** Евг. Брандис. Марко Вовчок. М.: Молодая гвардия, 1968 г. Серия: Жизнь замечательных людей. Подробнее см.: http://fantlab.ru/edition53105
*** Речь идёт о повести Г. Пермякова (Г. Ланин) "Остров алмазов", которая в то время готовилась к изданию.
Евгений Брандис — Георгию Пермякову. Письмо второе от 13 октября 1962 года
Дорогой Георгий Георгиевич! От души благодарю Вас за очень интересную и увлекательную книжку. Вы нашли очень удачную форму изложения. Книжечка* познавательная — в лучшем смысле этого слова — и легко читается. Это и есть то, что мы называем научно-художественной (в отличие от научно-популярной) литературой. Мне приходится заниматься и этой областью, так что вдвойне Вас благодарю.
Вчера был у нас на комиссии доклад Б. Стругацкого (статья написана обоими братьями**) — о научной фантастике, точнее, о тех трудностях, которые мешают её развитию. Главный удар — по недалёким редакторам-чиновникам и глупым читателям, предъявляющим к произведениям немыслимые и явно не те, какие надо, требования.
Сейчас я занят по горло — срочно пишу новую книгу и правлю верстку второго издания "Жюля Верна" — пришлю его Вам, когда появится. Извините, что пишу так коротко.
С приветом
Е. Брандис
Примечание:
* Пермяков Г.Г. Голубые звезды (Занимательное краеведение). — Хабаровск: Кн. изд., 1959. — 86 с.
** Позже этот доклад был переделан в статью «О советской фантастике». В письме брату от 14 октября 1962 года Борис Натанович писал: «Ну вот и состоялся наш доклад. Народу было человек тридцать. Доклад неоднократно прерывался смехом и шумом аудитории, и в конце его (доклада) раздался даже 1 (один) аплодисмент. Оценки доклада колебались от «очень хороший» до «блестящий» включительно. При обсуждении здравых мыслей высказано не было. Все почему-то в основном налегали на вопросы, связанные с терминологией, и предлагали углубиться в историю фантастики. В заключительном слове я призвал фантастов пытаться создать некое подобие теории коммунизма, а редакторов — быть помягче и поумней (после заседания престарелая тетка, по виду — высокопробный редактор со стажем, — сказала мне, что заключительным словом я испортил всё впечатление). Дискуссия о коммунизме была продолжена в баре Писдома и кончилась рассказыванием еврейских анекдотов. В дискуссии я был если не разгромлен, то во всяком случае заклеймен нехорошим словом «оптимист». Комментарий — bvi См. также: http://fantlab.ru/work85814
*** Брандис. Евг. Жюль Верн. Жизнь и творчество. Л.: Гос. изд-во детской литературы Министерства просвещения РСФСР, 1963 г. См.: http://fantlab.ru/edition30883
Евгений Брандис — Георгию Пермякову Письмо третье от 7 января 1963 года
Дорогой Георгий Георгиевич! Примите мои запоздалые новогодние поздравления с присовокуплением самых благих пожеланий. Спасибо, что вспомнили обо мне. Теперь, когда Вы с "божьей помощью" одолели твердолобых редакторов*, будем ждать Вашего нового произведения. А ту книжку, что Вы мне прислали**, отдал Николаю Ивановичу Сладкову***, ученику Бианки, который пишет для детей очень милые краеведческие книжки.
Итак, ещё раз — доброго здоровья, творческих удач и всего самого наилучшего.
Дружески Ваш
Е. Брандис
Ленинград
Примечания:
* Скорее всего речь идёт о положительном решении по изданию повести Г. Ланина (Г.Г. Пермякова) "Остров алмазов" в Хабаровском книжном издательстве.
** Пермяков Г.Г. Голубые звезды (Занимательное краеведение). — Хабаровск: Кн. изд., 1959. — 86 с.
** Сладков Николай Иванович (1920-1996), писатель-натуралист, автор более 60 книг о природе, лауреат Государственной премии РСФСР имени Н. К. Крупской (1976). Большую часть жизни прожил в Ленинграде. Заниматься фотоохотой, выдвинул призыв «Не бери в лес ружье, возьми в лес фоторужье». Во время войны добровольцем ушёл на фронт, служил военным топографом. В мирное время сохранил ту же специальность. Первую книгу «Серебряный хвост» написал в 1953 году. Вместе с Виталием Бианки выпускал радиопередачу «Вести из Леса». Много путешествовал, как правило в одиночку, впечатления от путешествий отражены в его книгах.
Евгений Брандис — Георгию Пермякову Письмо четвёртое от 16 декабря 1963 года
Уважаемый Георгий Георгиевич! Благодарю Вас за хорошее письмо и "Остров алмазов". Поздравляю Вас с выходом новой книги. Выразить к ней своё отношение мне трудно, т.к. я в принципе не люблю шпионские приключения, сдобренные фантастикой. Предпочитаю либо хороший детектив на реалистической основе, либо добротную фантастику, развёртывающую представления о будущем в социальном плане, как это делает Ефремов, или обоснованную "игру ума" относительно будущих технических возможностях. У Вас всего понемногу, герои без характеров, приключения не всегда достаточно хорошо мотивированы. В конце романа — сплошной калейдоскоп. И вообще не всё ружья "стреляют". Таинственные появления Гапича в начале книги — только "кунстштюк"*. В дальнейшем это никак не проигрывается. Лучше всего разработана геологическая тема. Здесь много интересных допущений. Мне думается, на этом материале и следовало бы строить всю повесть, а трафаретные погони и преследования не дают ничего нового. Это было бы нужно и интересно (имею в виду международные отношения и тему безопасности), если бы не было 1001 вариантом читанного-перечитанного и раскритикованного всеми, кому не лень. И вот что интересно. Там, где Вы пишите о том, что видели и знаете (природоведческая книжка**), Вы находите образные выражения, создаёте впечатляющие, зримые картины. Здесь же, где всё из головы, и язык бедноват и всё [зачёркнуто автором письма] художественное наполнение худосочно. Жаль, что Вы не смогли или не захотели уклониться от очевидных штампов. Прелестная Ара, как делали героини старых романов, даже письмо к любимому пропитывает благовониями. Это, конечно, мелочь. Но я знаю, что Вы способны на большее и считаю, что должны предъявлять к себе более строгие требования. А лицемерить и расточать похвалы я не умею. Вы как-то раз похвалили мою статью в сборнике "О фантастике"***. Там я выдал всё, что думаю, своему доброму приятелю А.А. Меерову за роман "Защита 240"****. К счастью, отношения не испортились, и после долгих споров он согласился с моей критикой. Ваш роман такого же примерно типа, только с той разницей, что появился на восемь лет позже, а за эти годы у нас сложилась настоящая оригинальная советская научно-фантастическая литература. В печати я Вас ругать, конечно, не стану, но и положительной рецензии на "Остров алмазов" напечатать не могу, как бы хорошо к Вам не относился. Буду очень рад узнать, что Вы думаете по поводу этого письма.
С дружеским приветом
Е. Брандис
Примечания:
* Кунстштюк — слово из немецкого языка — так называемый неожиданный трюк или фокус. Kunst — искусство, редкое явление, Schtuch — штука, дивная вещь.
** Пермяков Г.Г. Голубые звезды (Занимательное краеведение).
*** Вероятно: Е. Брандис. Пути развития и проблемы советской научно-фантастической литературы (1960) / Сб.: О фантастике и приключениях. (О литературе для детей). Антология. Л., 1960 г.
Евгений Брандис — Георгию Пермякову Письмо пятое от 20 марта 1964 года
Уважаемый Георгий Георгиевич!
Благодарю Вас за письмо и лестный отзыв о нашей статье*, напечатанной в журнале "Коммунист". Владимир Иванович** тоже прочёл Ваше последнее письмо и благодарит со своей стороны за подробный внимательный разбор. Собственно, тут не о чем дискутировать. Замеченную фантастику мы умышленно показали только со стороны социологических "прогнозов". Если бы рассматривали её разносторонне, можно было бы построить на этом материале целую книгу, но общая характеристика, за исключением отдельных нюансов, осталась бы примерно такой же. Проработка этого материала отняла довольно много времени, и главная трудность заключается в получении книг. Но объединённые фонды московских и ленинградских библиотек в общем достаточны для ведения такой работы. Правда, вести её приходится урывками, т.к. главное время приходится на другие дела и другие книги. Только сейчас закончил большую рукопись (20 л.) — "От Эзопа до Лема. Зарубежная литература в детском и юношеском чтении".*** Это итог трёхлетней работы. Поднят огромный и очень разнородный материал. Получилась настоящая энциклопедия. Думаю, что такая книга будет очень полезна, особенно библиотечным работникам и педагогам. Не умею писать длинные письма. Кажется, уже высказался и на этом закругляюсь.
Ещё раз благодарю Вас за внимание, за доброжелательное отношение к нашей работе и желаю Вам всего лучшего — новых творческих успехов, новых книг, новых начинаний.
С приветом
Е. Брандис
Примечания:
* Евг. Брандис, Вл. Дмитревский. Современность и научная фантастика // ж-л "Коммунист", 1960, № 1. С. 66-74.
** Вл. Дмитриевский — псевдоним Владимира Ивановича Дмитревского.
*** Вышла в свет в 1965 году под изменённым названием: Евг. Брандис. От Эзопа до Джанни Родари. М.: Просвещение, 1965 г.
Публикация писем и комментарии подготовлены Виктором Бурей. Декабрь 2013 года.
облако тэгов
